ЧАИР - Ноосфера - Организмы и окружающая среда

Сама история является действительной частью истории природы, становления природы человеком. Впоследствии естествознание включит в себя науку о человеке в такой же мере, в какой наука о человеке включит в себя естествознание: это будет одна наука.

Карл Маркс

Подготовка к принятию “Сталинского плана преобразования природы” предшествовала 20-летняя практика в Астраханской полупустыне, где буквально на голом месте в 1928г. была заложена исследовательская станция Всесоюзного института агролесомелиорации, под

названием “Богдинский опорный пункт”. В этой умирающей степи ученые и лесоводы посадили первые гектары молодых деревьев. Именно здесь из сотен разновидностей деревьев и кустарников были выбраны породы деревьев, удовлетворяющие научным разработкам Докучаева и Костычева, и идеально подходивших для природных условий России.

Удачный опыт лесоразведения Богдинского опорного пункта базировался на идее разумного управления природой В.И. Вернадского, которая родилась у него в Крыму, где он изучал природу и горные породы и где он нашел особое научное сообщество профессоров, имевших здесь дачи: Н. Н. Бекетова — основоположника физической химии, физика Н.А. Умова, Н.А. Головкинского — известного геолога-фундаменталиста и гидрогеолога, историка литературы А.И. Кирпичникова, историка и археолога Н.П. Кондакова и других.

Особенно Вернадского поразило предместье Алушты у подножия горы Кастель — Профессорский уголок, здесь он увидел уникальное соединение первозданности с творениями рук человека — крымское поликультурное сообщество, именуемое крымцами “Чаир”.

Чаир — это, одномоментно, и сад и огород, и сенокос в горном крымском лесу: традиционное крымское поликультурное растительное сообщество или, если говорить строго научным языком — многоуровневый фитобиогеоценоз.

Когда-то для местного населения — урумов (крымских “греков” — православных тюрков, выселенных из Крыма в 1778 году) и крымских татар (выселенных из Крыма в 1944 году) — чаиры служили и местом сенокосов, и сбора орехов, кизила, яблок, груш, слив, тыкв и много ещё чего.

Иногда, путешествуя по Крымским горам, где-нибудь за очередным крутым поворотом тропы взгляду вдруг открывается зеленая лужайка, обегаемая веселым ручьем, а на ней — облако цветов, поднимающееся от травы по кустам терна к верхушкам яблонь и груш. Натолкнувшись на это лесное чудо, испытываешь изумление — как, откуда это диво в межгорной теснине?!

А вернитесь туда осенью! И вы увидите необычайное зрелище: ягоды кизила крупные, грушевидной формы, плоды тёрна по размеру не уступают алыче, а фундук в два-три раза крупнее обычного. Абрикосы, сливы, яблоки, груши размером только чуть-чуть уступают садовым, но отличаются особым лесным ароматом. Наверняка удивит вас и то обстоятельство, что почти все плоды эти без единой червоточины. Опытный садовод знает — чтобы добиться подобного, приходится потратить немало сил и ядохимикатов. В чаирах же деревья растут без всякого ухода, не нуждаются ни в обрезке, ни в поливе, ни в рыхлении земли; не страшны им вредители и болезни.

Чаир, то есть лесной садоогород, формировался в течение нескольких лет, а то и десятилетий. Вначале в долине ручья при помощи плетеных запруд задерживался плодородный ил, взвешенный в ливневых потоках. Он покрывал валуны и гальку ровным плотным чехлом — так образовались ступени своеобразных террас с отличным природным дренажом. Русло ручья направлялось с более крутого борта долины, чтобы вода могла самотёком орошать эти террасы. Затем сюда пересаживались из окружающего леса молодые приметные своей силой дикорастущие плодовые растения — “дички”.

Вот, например, как сажали грецкий орех: перед посадкой на дно неглубокой ямы укладывали плоский камень, чтобы стержень корня не углублялся в бесплодную подстилающую породу, а откланялся в сторону, где находил питание в самом плодородном слое. На камень обязательно сыпали несколько горстей пшеницы или ячменя: зерно со временем прорастало, но на поверхность земли ростки выбиться не могли — они сгнивали в почве, обеспечивая молодой саженец органическими веществами. Ходы, которые проростки пробили в грунте, еще долго служили корням ореха, улучшая возможности для дыхания и питания — землю в чаирах не рыхлят.

Да и саженец ореха был не простой, а двойной: у самых корней двух молодых орехов делали плоский срез и накрепко притягивали друг к другу бечёвкой — чтобы надежно срастить. По прошествии одного года жизни двойного саженца тот ствол, что выглядел чуть слабее, срезали, оставшийся же получал от двух корней двойную порцию соков земли.

Это лишь один из секретов силы и долголетия чаиров. Есть и другие. К примеру: на “дичках” прививались культурные сорта, но не “неженки”, а нетребовательные к уходу; при обустройстве чаира земледелец также принимал в расчёт взаимное расположение растений, учитывал особенности рельефа, строение и состав почвы, стороны горизонта, и еще многие

тонкости, чтобы создать единый саморегулирующийся организм с именем Чаир. День за днём, год за годом бахчаджи (садовод) постепенно формировал растительное сообщество, обладающее свойствами саморегуляции, взаимоподдержки, устойчивости к вредителям и болезням. С окружающим горнолесным ландшафтом и микроклиматом эти небольшие сады чаиры были связаны тысячью незримых нитей, обеспечивающих ход природных процессов без особого участия человека.

“Все делается в этих садах само собою: текущий с гор ручей приносит столько воды, сколько нужно... Сады, оставленные на произвол случаев, содержат в себе деревья, насаженные с давнего времени, ибо татары любуются лишь происходящею от них тенью, веселятся множеством плодов и ожидаемою от того прибылью.” — таково было первое впечатление русского аристократа Петра Сумарокова, посетившего Крым в 1799 году.

Основу чаиров составляли синапы: кандиль, сары, судакский, саблы, кара, — происходящие из турецкого города Синопа, но выведенные в Крыму на основе местных лесных яблонь. Деревья синапов, чрезвычайно мощные, с пирамидальной кроной, живут и плодоносят 70-100 лет. С одного дерева снимали тонну плодов, а рекорды достигали двух тонн с дерева.

П. И. Сумароков, назначенный в Таврическую губернию судьей, оставил описание дома в чаире на берегу реки Салгир в Симферополе, где он жил в 1808 году: “Расположенные же вдоль берега версты на четыре сады окружают его так, что оный кажется быть построен в лесу. Перед окнами моей гостиной сквозь открытую галерею чинаровые и каштановые деревья густотою своей затеняют свет, за ними выглядывают красивые тополи, персики, абрикосы, айва. При дорожках стелется желтеющий виноград; повсюду приятная тень и повсюду на обрамленных кистях висят различные плоды.”. Это замечательное краеведческое сочинение называется “Досуги крымского судьи, или Второе путешествие в Тавриду”.

Чинара (платан — Platanus orientalis), конский каштан и тополь непременно присутствовали в плодовых садах, где обязательно было много сортов и видов деревьев. Мощные раскидистые кроны платанов и высокие колонны тополей создавали благоприятный режим тепла и влаги — закрывали от ветра, давали тень, смягчали зной. Такая целесообразность поразительна. Начиная от почв и вод и кончая микроклиматом, прежние сады были настоящими рукотворными ландшафтами, где все природные процессы служили человеку. В чаирах саморегуляция и устойчивость биоценоза достигла наивысшего уровня, которая нынешним сельким хозяевам и присниться не может.

Корни крымского чаирного садоводства уходят в древность. При раскопках поселения тавров Уч-баш обнаружены косточки черешни, алычи, вишни. Остатки груш, яблок, грецких орехов и черешни обнаружены в поселениях и могильниках скифов. Однако настоящие чаиры появились лишь в эпоху раннего Средневековья, когда в долинах Альмы, Качи, Салгира и Мокрого Индола возникает новый тип укрепленных поселений — убежища. Разбросанные по глухим долинам и балкам, они становятся безопаснее больших крепостей. Люди предпочитают жить небольшими группами. На обрывистых возвышениях они дополняют естественные укрепления каменными стенами, а внизу у воды располагают обычное селение. Возможно, что непрекращающиеся набеги кочевников, вынудили земледельцев прятать сады в лесу.

Одна из главных задач современных ландшафтоведения и экологии — поиск путей управления природными процессами и создание экологических систем с заданными свойствами. Существует утверждение, что сельское хозяйство ХХI века станет поликультурным, то есть на одном поле, одной плантации будут конструировать биологические сообщества из многих видов, включая почвенные микроорганизмы, насекомых, крупных животных и несколько ярусов растений. А человек займется не столько поддержанием существования отдельных видов (для этого сейчас используются минеральные удобрения, ускорители роста, ядохимикаты), сколько управлением их взаимоотношений, развитием экологической системы в нужном направлении. Ведь растения и животные способны к формированию безотходных замкнутых цепочек, обеспечивающих равновесие природы. Сохранившиеся в Горном Крыму чаиры — это реально существующий прообраз будущего сельского хозяйства в районах вблизи заповедников и в национальных парках, в так называемых буферных зонах, где индустриальный ландшафт постепенно должен сменяться нетронутым природным и поэтому существуют ограничения на применение ядов и машинную обработку почвы.

Нельзя забывать, что век плодовых деревьев недолог, чаиры сейчас доживают свои последние десятилетия. В Крыму лишь несколько энтузиастов объезжают леса по весне со связкой черенков, прививая их на молодых дичках. Хотелось бы, чтобы у них появились последователи, особенно среди юннатов и студентов-биологов.

Мыслящий человек есть мера всему.

В. И. Вернадский